Николай Колосов/Реальная неореакция и консервативный республиканизм

В годы Холодной войны в ходу был термин — «реальный социализм».

Реальный социализм от научно-фантастического из работ Маркса и Ленина отличался примерно всем. Вместо экономического процветания — застой и неэффективность. Вместо свободы — власть номенклатуры. Вместо братства пролетариев всех стран — этнические противоречия и скрытая вражда. Полное несоответствие утопии и практики.

В начале XXI века руководство РФ, прежде не замеченное в каких-то идеологических пристрастиях, отринуло набившие оскомину ценности либеральной демократии и стало трансформировать государство в ином направлении. Внятной теоретической базы у неё не было, но...

Примерно в это же время на Западе в среде правых появилось разочарование в демократических институтах. Европейские и американские правые заметили, что общество в их странах неуклонно сдвигается влево. Родился термин «Собор». Им обозначили конгломерат институтов Запада, заражённых левачеством. В качестве альтернативы ценностям и практикам Собора идеологи Тёмного Просвещения предлагали возврат к традиционным авторитарным формам правления. Формула неореакции — эффективность через цинизм и возврат к архаике.

Такая формула выглядела привлекательно. Она опиралась на зримый тренд — стагнацию Запада относительно стремительно растущего Китая. В этот тренд отлично вписывалась путинская Россия.

РФ объективно больше всех соответствовала идеалу неореакционеров. Сворачивание демократических институтов у нас совмещалось сперва с ростом благосостояния, а с 2014, как считалось, с ростом военной мощи и международного авторитета.

Издалека РФ действительно выглядела раем для западных правых — белая христианская страна, но без демократии, обнаглевших ЛГБТ-активистов и феминисток. Открыто воюет с радикальным исламом — разгромила джихадистов сперва в Чечне, а потом в Сирии. Думаю, даже Кадыров в оптике неореакционеров выглядел круто. Как этакий суровый, но эффективный варлорд, восточный бог войны на службе у европейских консерваторов.

Символами реальной российской реакции можно назвать два артефакта — Храм ВС РФ и сервер Дистанционного электронного голосования «с блокчейном». Настоящий Вархаммер, где Традиция соседствует с предельным цинизмом, авторитаризмом и прагматизмом. Да ещё с флёром высоких технологий.

Неореакционеры в области технологического прогресса отнюдь не ретрограды.

Казалось, на фоне поражения Трампа авторитаризм стал единственным маяком для правых.

После 24.02 превосходство неореакции над демократией должен был закрепить успех, который нельзя сымитировать. РФ после благожелательного кивка КНР пошла в наступление...

Миф о суперэффективности авторитаризма оказался разрушен до основания. Неготовность системы к большому конфликту уже публично признают даже спикеры на Соловьёв-Live. Все видят: демократический хаймерс себя показал, неореакционная «Армата» на поле боя не явилась.

Можно сказать, что в РФ восторжествовала ненастоящая неореакция. Что вот в следующий раз точно получится, и из автократии обязательно вырастет Сингапур, а не Зимбабве. Но верится с трудом. Особенно на фоне замедления экономического роста и протестов в КНР — оплоте мирового авторитаризма.

Что же в этих условиях делать правым?

Вернуться к принципам классического либерализма и республиканизма, но на национально-консервативной основе. Это не означает отказа от позиций по принципиальным вопросам. Выступать за систему сдержек и противовесов в государстве не означает поддерживать этническое замещение, феминизм, однополые браки и пр.

В конце концов, тот же Молдбаг не против демократии в принципе, а против всеобщего избирательного права. Против демократии, где голосуют только сертифицированные действующие пилоты гражданской и военной авиации, Молбаг ничего не имеет .

Николай Колосов 11/12/2022