О мирном протесте
Помню, как в нулевые каждый второй оппозиционер носился с методичкой Джина Шарпа и рассуждал о технологиях ненасильственного протеста. Нынче все ровно наоборот: каждый второй оппозиционер поведает вам о том, что мирный протест не работает и расскажет про глупых белорусов, которые сначала на лавочки без обуви лезли, а потом в суп попали. Но кое-то объединяет эту публику: ни те, ни другие не понимают, что такое мирный протест. Ненасильственный протест по версии Джина Шарпа и Эрики Ченовет - это не про стояние на лавочках. Это про забастовки (парализующие экономику), про перекрытие важных трасс (парализующее логистику), про занятие административных зданий (парализующее работу бюрократии). Единственное по сути ограничение - нельзя первыми нападать на людей. Подозреваю, что даже горящий военкомат Ченовет с Шарпом не сочли бы насилием (при условии, что внутри никого нет).
Восторженные активисты нулевых, при чтении Шарпа, предпочитали не замечать трудных и фундаментальных форматов ненасильственного протеста (требующих, например, создания независимых профсоюзов), сосредотачиваясь на легких и доступных (символических акциях и беготне с цветными лентами). Но потом оказалось, что рюши не работают без фундамента, при этом государство еще и выжигало все немногочисленные попытки этот фундамент построить (правозащиту, профсоюзы, партии и т.д.). Ибо государство у нас не глупое и Шарпа тоже читало. После этого активисты такие: "ой все, мирный протест не работает". Вообще никто и не обещал, что он работает во всех случаях без исключения (скажем, петрократии к нему вообще довольно устойчивы). Обещали лишь, что он работает эффективнее, чем насилие. И ныне это стало только очевиднее: не могу представить, что в голове у тех, кто внезапно уверовал в действенное террористическое подполье. Они думают, будто нынешние поджигатели военкоматов и воины железных дорог будут занимать Россию регион за регионом, как партизаны Фиделя Кастро когда-то занимали Кубу? Так, что ли?
Горькая правда заключается в том, что на данном этапе, похоже, в России не работает вообще никакой протест, независимо от его отношения к насилию. Просто потому, что нет организованных структур, способных потягаться с государством. Вероятно, стихийные протесты будут нарастать (как в Дагестане и Якутии), люди будут становиться злее и отчаяннее, будут случаться вспышки импульсивного насилия (сегодня, например, подстрелили военкома). Но едва ли можно надеяться, что все это резко изменит положение - нет структур, которые бы могли объединить и координировать людей. Если такие структуры могут сформироваться ad hoc, то это займет время (да и враг не будет молча смотреть на их зарождение).
Похоже, прямо сейчас можно надеяться только на перемены в верхах. Но когда эти перемены могут случиться? В каких случаях волки могут сожрать вожака? Когда он страшен и у него с клыков капает кровь невинных младенцев? Никак нет. Могут только, когда тот стал стар и слаб. А пока волки жрут друг дружку, там и у людей может случится окно возможностей. Неловкая ситуация формата "Акела промахнулся" сложится, если украинская кампания, ради которой на кон поставили все, будет с треском проиграна (так будет в любом случае, но вопрос в длительности агонии). Поэтому именно на то, чтобы не допустить этого, изобразить хоть какую-то, но победу, пущены нынче все ресурсы: "референдумы", мобилизация, угрозы ядреной бомбой. Но тут есть и хорошие новости - государство признало, что оно само не вытягивает и ему требуется помощь общества. И теперь общество имеет возможность отказать государству в поддержке. Выходит, что провал рекрутского набора - это ныне основная возможность для публики повлиять на ситуацию. И знаете что? Пассивное сопротивление - это ведь тоже форма ненасильственного протеста по Шарпу.
Михаил Пожарский 26/09/2022
